Рецепция как сокровенный, личностный процесс и как наслаждение

1. Механизмы художественного восприятия.

Восприятие искусства есть процесс, протекающий в глубине сознания человека и трудно фиксируемый

при наблюдении. Этот сокровенный, личный, интимный процесс, зависящий от жизненного опыта и

культурной подготовки индивида (устойчивые факторы) и от его настроения, психологического состояния

(временно действующие факторы).

Впервые проблему художественного восприятия теоретически осмыслил Аристотель в своем учении о

катарсисе. Художественное воздействие искусства было понято им как очищение души зрителя с

помощью аффектов сострадания и страха. В «Политике» Аристотель говорит об очищении реципиента

красотой и наслаждением. Эту форму очищения Аристотель в «Политике» обещал разъяснить в

«Поэтике», но соответствующая часть этой его книги утеряна. Очищение красотой и наслаждением —

согласно Аристотелю, важная категория, свойственная аполлоническому началу в искусстве.

В течение долгой истории эстетики теория художественного восприятия не развивалась в силу ее

сложности и зависимости от развития психологии, психофизиологии. Основным способом изучения этой

проблемы оставалось наблюдение теоретика над собственными реакциями на художественное

произведение, сверявшееся с наблюдениями над восприятием искусства другими людьми. Ныне открыты

возможности экспериментального изучения художественной рецепции: характер и глубина

художественного восприятия измеряемы и могут стать предметом психофизиологического наблюдения.

Экспериментальное изучение художественного восприятия началось в конце XIX в.: реципиенты

словесно характеризовали свои зрительные впечатления от произведения с помощью вопросов —

«открытых» (описание собственными словами своих настроений и ассоциаций) и «закрытых»

(реципиенту предлагаются эпитеты, из которых он выбирает те, которые отражают его впечатления). Эти

опыты недостаточно раскрывают сложность механизма художественного восприятия, но выявляют его

индивидуальные различия и две его формы: 1) собственно восприятие (расшифровка знаковой системы

и понимание смысла текста); 2) реакция на восприятие (строй чувств и мыслей, пробужденных в душе

реципиента). Опытное изучение художественного восприятия осложняется неестественностью условий

его протекания: реципиент «насильственно» сосредоточивается и, ощущая наблюдение над собой, идет

навстречу ожиданиям экспериментатора.

442

Психология художественного восприятия (рецепции) зеркальна по отношению к психологии

художественного творчества. Художественное восприятие многопланово и совмещает в себе:

непосредственное эмоциональное переживание; постижение логики развития авторской мысли; богатство

и разветвленность художественных ассоциаций, втягивающих все поле культуры в акт рецепции.

Моментом художественного восприятия является «перенесение» реципиентом образов и положений из

произведения на собственную жизненную ситуацию, идентификация героя со своим «я». Идентификация

сочетается с противостоянием воспринимающего субъекта герою и отношением к нему как к «другому».

Благодаря такому сочетанию реципиент обретает возможность проиграть в воображении, в

художественном переживании одну из неисполненных в жизни ролей и обрести опыт этой не прожитой, а

проигранной в переживаниях жизни. Игровой момент в художественной рецепции опирается на игровые

аспекты самой природы искусства, которое рождается как подражание деятельности человека,

копирование ее и в то же время подготовка к ней. «Все, что есть поэзия, вырастает в игре, в священной

игре поклонения богам, в праздничной игре сватовства, в воинственной игре поединка, сопровождаемой

хвастовством, оскорблениями и насмешкой, в игре остроумия и находчивости» (Хейзинга. 1991. С.78). В

восприятии все эти сущностные и генетические моменты искусства повторяются. В игровой ситуации

реципиент обретает опыт, передаваемый ему художником через систему образов.

Вспомогательный момент механизма художественной рецепции — синестезия — взаимодействие зрения,

слуха и других чувств в процессе восприятия искусства.

Музыкальные слуховые образы, например, имеют и зрительный аспект художественного воздействия. На

этом основана проблема окрашенности поэтического звука, проявившая себя в творчестве и эстетике

символистов. Этот же эффект лежит в основе цветового видения музыки, которым обладали некоторые

композиторы и живописцы, что вызвало к жизни светомузыку, пионером которой был русский

композитор и пианист Скрябин. Для осознания же музыкального начала в живописи особенно много

сделал литовский художник Чюрленис. Цветовой аспект восприятия звука — один из вспомогательных

психофизических механизмов художественной рецепции. Второй такой механизм — сюжетные и

зрительно-фигурные ассоциации. Этот механизм работает при музыкальном восприятии не только оперы,

песни или оратории, которые имеют литературно-сюжетную основу, но и симфонической музыки.

Знаменитая французская пианистка М. Лонг рассказывает, что Дебюсси воспринимал музыку в

зрительно-литературных образах.

Гейне говорит о музыкальном зрении — способности при каждом тоне видеть адекватную зрительную

фигуру. Он описывает впечатления от концерта великого скрипача: «...с каждым новым взмахом его

смычка предо мною вырастали зримые фигуры и картины; языком звучащих иероглифов Паганини

рассказывал мне множество ярких происшествий...» (Гейне. Т. 6. 1958. С. 369).

443

Воображение Гейне трансформировало музыкальные образы в зрительные и литературные. И в этом нет

нарушения норм музыкального восприятия. Характер ассоциаций при музыкальном восприятии

обусловлен направлением одаренности человека, его опытом, арсеналом художественных и жизненных

впечатлений, хранимых памятью. Французский психолог Т. Рибо заметил, что музыка особенно часто

вызывает картины зрительные и образные у людей, занимающихся живописью.

Художественному восприятию присуща ассоциативность. Круг ассоциаций обширен: аналогии с

известными фактами художественной культуры и жизненными переживаниями. Ассоциации обогащают

восприятие музыки, оно становится полнее, объемнее. Внемузыкальные ассоциации музыки благодаря ее

ритму породнены с жестом, танцевальностью. Хореографическое «прочтение» помогает углублению

музыкального восприятия.

Художественное восприятие имеет три временных плана: рецепция настоящего (непосредственное,

сиюминутное восприятие изображенного на полотне, читаемого в данный момент литературного текста),

рецепция прошлого (непрерывное сравнение с уже прослушанным, виденным или прочитанным; в поэзии

этот аспект восприятия усиливается рифмой, в живописи — домысливанием событий, предшествующих

изображенным) и рецепция будущего (предвосхищение на основе проникновения в логику движения

художественной мысли дальнейшего ее развития: представление о последействии в изобразительном

искусстве, о развитии литературного сюжета в последующих частях и за пределами текста).

В известном смысле каждый вид искусства является исполнительским. Например, при литературном

восприятии в одном лице сочетаются исполнитель («для себя») и реципиент. Исполнительство, в том

числе «для себя», имеет свой стиль. Одно и то же литературное произведение можно исполнить «для себя»

по-разному, то есть проинтерпретировать в разном ключе.

Важный психологический фактор восприятия искусства — рецепционная установка, опирающаяся на

предшествующую систему культуры, исторически закрепленную в нашем сознании предыдущим опытом,

предварительная настроенность на восприятие, действующая на протяжении всего процесса

художественного переживания. Рецепционной установкой объясняется то, что при исполнении

Прокофьевым впервые в России пьесы австрийского композитора Шенберга в 1911 г. в зале стоял хохот; в

1914 г. Вторую сонату самого Прокофьева в рецензии назвали «дикой оргией гармонических нелепостей»;

в конце 30-х годов «сумбуром вместо музыки» называли произведения и Прокофьева и Шостаковича.

Появление новых музыкальных идей, именуемых «новой музыкой», коренные изменения в понятии

гармонии происходят циклически (примерно раз в триста лет).

444

Для понимания нового в искусстве требуется готовность не цепляться за старую установку, способность ее

модернизировать и непредвзято воспринимать произведение во всей его необычности и исторической

оригинальности. История искусства учит не торопиться с приговорами. Обновление искусства, появление

новых средств и принципов творчества не умаляет значения эстетических ценностей прошлого. Шедевры

остаются вечными современниками человечества, и их художественный авторитет

— исходная установка их восприятия. Рецепционная настроенность складывается благодаря

рецепционному предварению. Последнее содержится в названии произведения и в сопровождающих его

определениях и пояснениях. Так, еще не начав читать литературный текст, мы уже знаем, будем ли мы

воспринимать стихи или прозу, а также из обозначающего жанр подзаголовка и по другим признакам

узнаем, ожидает ли нас поэма или роман, трагедия или комедия. Эта предваряющая информация

обусловливает уровень ожидания и определяет некоторые стороны рецепционной установки.

Уже начальные строки, сцены, эпизоды произведения дают представление о его целостности, об

особенностях того художественного единства, которое реципиенту предстоит эстетически освоить.

Другими словами, стиль — носитель, гарант, выразитель целостности произведения — обусловливает

настрой воспринимающего на определенную эмоционально-эстетическую волну. Стиль рецепционно-

информативен и обозначает потенциал восприятия — готовность усвоить определенный объем смысловой

и ценностной информации.

Рецепционная установка порождает рецепционное ожидание, а оно включает в себя стилистическое

настраивание и жанровое ориентирование восприятия.

Эйзенштейн отмечал: «Аудитория так стилистически воспитана на комедиях Чарли Чаплина или Харпо

Маркса, что любую их вещь уже авансом воспринимает в их стилевом ключе. Но из-за этого произошло

немало трагедий при переходах автора от одного жанра к другому. Если комик хочет, например, начать

работать в драме или патетик хочет перейти на комический жанр, они должны считаться с этим

явлением» (Эйзенштейн. 1966. С. 273).

Характер рецепции и интерпретации обусловливаются типом текста.

2. Законы художественного восприятия.

Наслаждение искусством — результат преодоления его условности, сличения художественного с

реальным, узнавания реальности в условном. Элитарное искусство нарочито трудно узнаваемо и

стремится доставить максимум наслаждения минимуму изощренных потребителей за счет затрудненного

узнавания реального в художественном. При этом художник рискует превратить свое произведение в

ребус или даже полностью обессмыслить его. В искусстве, принадлежащем к массовой культуре, степень

условности небольшая. Оно не требует интеллектуальных усилий для своего понимания благодаря своей

простой узнаваемости, сличимости с реальностью. Масс-искус-

445

ство общезначимо, общепонятно, но эстетически малоэффективно: оно доставляет минимальное

наслаждение максимальному числу культурно неподготовленных читателей. Только золотая середина —

мера понятности и непонятности, сочетание быстрой расшифровываемости и трудно декодируемого

«остатка» смысла, быстрой сличимости с реальностью и неполного с ней совпадения, интонационной

привычности и новизны — обусловливает художественную ценность произведения, формирует не-

преходяще значимый стиль, в котором народ не противопоставляется ценителю: сам народ становится

ценителем, а ценитель — народным. Тем самым снимается роковая для искусства противоположность

между элитарностью и массовостью. Великий художник или снимает эту противоположность сам,

приближая свое искусство к народу, или это проделывает время, приближая народ к великому искусству.

«Сперва измучившись, ей насладиться» — эта гумилевская формула любовного наслаждения мужчины

женщиной есть и формула наслаждения читателя поэмой или зрителя картиной. Труд реципиента по

осмыслению художественного текста — один из факторов эстетического наслаждения. Доступность и

гедонистический потенциал произведения закономерно связаны. Упрощение художественного текста

приводит к облегчению его рецепции, что в свою очередь ведет к снижению эстетического наслаждения.

Усложнение текста, напротив, повышает трудность художественного восприятия, снижает доступность

произведения, но большие рецепционные усилия обусловливают возрастание художественного на-

слаждения. Крайние позиции в этих противоположных тенденциях занимают, с одной стороны, массовая

культура (поп-арт, китч), а с другой — элитарное искусство. Высокое искусство всегда находит точную

меру взаимоотношения противоположных тенденций: доступности и гедонистической потенции

произведения.

Народность искусства не синоним его доступности. Художник всегда впереди своей аудитории, а не идет

вслед за ней, он поднимает ее вкус и культурный потенциал. Догматическая критика часто встречала

новаторское творчество лозунгом «массам это непонятно». Однако в искусстве социально ценно не

только то, чем овладела широкая публика, но и то, что потенциально содержит высокие художественные

ценности. Дорасти до них, освоить эти духовные богатства становится важной общекультурной задачей.

Понятность искусства — исторически изменчивая категория теории художественного восприятия.

Художественное наслаждение — специфический эффект искусства, гарант и показатель того, что оно

утверждает человека как самоценную личность, а не рассматривает его как винтик государственного

механизма или как социального функционера, призванного решать определенные исторические задачи.

Важный гуманистический смысл искусства в том и состоит, что в своих шедеврах оно утверждает:

исторический прогресс должен твориться усилиями людей, но не за счет личности. Утверждение

самоценного значения личности — дополнительный стимул ее социализации.

446

Проблема художественного наслаждения не раз подвергалась количественному и качественному

анализу. Так, известность приобрела формула американского математика Дж. Биркгофа М=О: С.

Согласно этой формуле, эстетическая мера (М) прямо пропорциональна упорядоченности (О) и обратно

пропорциональна сложности (С). Более убедительна формула Г. Айзенка — эстетическая мера —

производное, а не отношение упорядоченности и сложности: М = О х С. И действительно, интенсивность

художественного восприятия и наслаждения прямо пропорциональна упорядоченности и сложности

художественного феномена. При прочих равных условиях менее сложное произведение более доходчиво,

более массово, но менее действенно.

Творческая активность художественного восприятия прямо пропорциональна интенсивности

эстетического наслаждения, которое, в свою очередь, прямо пропорционально упорядоченности и

сложности художественного произведения, разнообразию и повторяемости эстетической формы, мере

доступности и трудности восприятия. При этом сложность произведения должна обусловливаться его

художественно-концептуальной глубиной и прямо ей соответствовать.